О восстановительном подходе

В ходе многолетней практической работы с подростками и их семьями мы искали ответ на вопрос: как быть эффективными в оказании им социальной и психологической помощи? Мы пробовали применять разные психологические теории, искали и разрабатывали наиболее эффективные методы работы и пришли к выводу, что одни и те же формы и методы работы кардинально меняются в зависимости от того, какова система ценностей человека, их применяющего, и его взгляд на ситуацию.

Мы выделяли как ценности личность каждого человека (в том числе ребенка и подростка); равенство клиента и специалиста в процессе их сотрудничества; осознанный и свободный выбор, позволяющий принимать ответственность за собственную жизнь. Выделение этих ценностей открыло пространство для новых поисков, мы по-другому увидели и ситуацию подростка, и проблемы, возникающие в его жизни. Проблемное поведение в новом свете представилось как поиск подростком возможностей для развития, самореализации, как попытка разрешения проблемной ситуации, сложившейся в его жизни. Новый взгляд позволил нам открыть для себя и новые направления практической деятельности, стать эффективными в разрешении тех проблемных ситуаций, которые многим специалистам кажутся неразрешимыми: устанавливать контакт, договариваться о сотрудничестве и достигать позитивных результатов в работе с подростками и родителями, которых принято называть «трудными», «немотивированными», которые «сопротивляются» и избегают общения со специалистами.

В течение нескольких лет, проводя методический анализ собственной деятельности, мы ограничивались перечислением этих ценностей, принципов, позиций, этапов работы, звучно называя концепцию своей работы – «наш подход». Мы понимали, что работаем с подростками не совсем так, как это принято в традиционной на сегодняшний день социальной и психологической практике. Относительно недавно, около трех лет назад, мы пришли к необходимости более системного описания своей деятельности, к необходимости определения собственного места в культурном контексте. Нам было очень важно понять, к какому направлению в профессиональной работе с людьми мы относимся. Мы находили точки пересечения с клиент-центрированным подходом, нам были близки ценности экзистенциальной психотерапии, гештальт-терапии, мы обращались к методам системной семейной терапии, к культурно-исторической теории Л.С. Выготского, но не могли «уложить» свою практику в рамки какого-либо из существующих подходов. Мы долго искали подходящее определение, но никакое из существующих не казалось нам достаточно точно отражающим смысл нашей практики.

Благодаря сотрудничеству с Центром «Судебно-правовая реформа» мы стали глубоко знакомиться с программами восстановительного правосудия и увидели в этой области идею, наиболее точно отражающую смысл нашей практической деятельности, – идею восстановления.

Восстановительное правосудие основано на традиционных народных практиках реагирования на правонарушения и является альтернативой карательному правосудию. Основное отличие восстановительного правосудия от карательного заключается в идее замещения наказания, идущего со стороны государства, на ответственное возмещение ущерба самим правонарушителем. Другими словами, восстановительный подход в правосудии дает правонарушителю возможность исправить ситуацию, жертве – получить материальную и моральную компенсацию, государству – уменьшить рост рецидивной преступности и количества заключенных. То есть восстановить ситуацию в широком смысле этого слова – восстановить статус правонарушителя, восстановить состояние жертвы, восстановить отношения в социальной системе. В каком-то смысле происходит исцеление, «заштопывание» разрушенной «социальной ткани».

Термин «восстановительный» наилучшим образом передает смысл нашей практической работы – восстановление нарушенной социально-психологической ситуации, восстановление социальных связей, необходимых для развития человека. Мы попробовали посмотреть на свою практику через призму принципов, лежащих в основе восстановительного правосудия, осмыслить ее как «восстановительную» и распространить восстановительный подход на другие сферы работы с людьми, на социальную сферу в целом.

Следующим этапом осмысления нашей работы было определение понятия «подход». Какую теоретическую и методологическую работу нужно провести, чтобы описать нашу деятельность именно как подход, а не как технологию или одно из направлений социально-психологической работы с людьми? По результатам рефлексии собственной практической деятельности и проведенного в мае 2006 г. семинара мы определились с тем, что подходом можно называть совокупность следующих составляющих.

  1. Ценности и принципы, на которых базируется подход и разделение которых обязательно для всех деятелей, работающих в русле этого подхода. Именно они определяют место подхода в культуре.
  2. Теоретическое описание проблемной ситуации через призму ценностей и принципов, соотнесение этого представления с другими теориями.
  3. Методы и формы работы, основанные на ценностях и описании ситуации.

Также нам стало очевидно, что если мы хотим, чтобы наш подход был живым и развивающимся, то помимо наполнения содержанием вышеуказанных трех составляющих необходима постоянная рефлексия, связывающая деятельность с теорией и ценностями. Рефлексия в форме анализа проделанной работы, переосмысления ценностей и теоретических установок, соотнесения достигаемых результатов изменений с планируемыми, основанными на наших представлениях. Рефлексия необходима как минимум по двум причинам: во-первых, она обеспечивает открытость подхода к изменениям, во-вторых – дает возможность отследить, насколько в осуществляемой деятельности разворачиваются ценностные и теоретические аспекты подхода.

Основные принципы восстановительного подхода

  • Ориентация на субъект-субъектное взаимодействие: признание того факта, что каждый участник взаимодействия (человек или социальная группа) имеет свое собственное представление о ситуации, свои интересы, потребности, т.е. рассматривает ситуацию со своей субъективной позиции. При этом все субъективные позиции равны и должны приниматься во внимание при поиске решения как обладающие равной ценностью и имеющие свои веские основания.
  • Активная ответственность: только сам участник взаимодействия может определить свою субъективную позицию, найти формы ее выражения, оценить степень соответствия решений, принятых в результате взаимодействия, своим интересам и потребностям и принять ответственность за свои действия. Общепринятые выражения «привлечь к ответственности» или «возложить ответственность» предполагают пассивное отношение к ответственности за совершенное или планируемое действие, такое отношение, в котором человек по сути ответственным себя не считает. Только разделяя ответственность, осознавая границы своей ответственности, человек может идти по пути конструктивных изменений своей жизненной ситуации, и специалист является его активным помощником на этом пути.
  • Партнерство: равенство специалиста и клиента в процессе сотрудничества. Этот принцип тесно связан с двумя предыдущими. Только партнерские отношения с подростком и его семьей в процессе сознательного сотрудничества могут привести к позитивным долгосрочным изменениям. Если человек расценивает изменения, произошедшие в его жизни, как результат собственных усилий, принимает ответственность за них, можно надеяться на то, что изменения будут устойчивыми. Напротив, отношение к клиенту как к объекту воздействия специалиста влечет за собой сопротивление, привычный уход в защитное девиантное поведение и закрытую безответственную позицию. Специалист не является экспертом, он становится одним из участников взаимодействия, партнером, и не может «объективно оценивать» других участников, их потребности и интересы лучше, чем они сами, ему неизвестны «правильные» решения.
  • Развитие: понимается нами как изменения в человеке и его ситуации, приводящие к расширению возможностей выбора. Только ощущая наличие разных возможностей, человек может совершать осознанный выбор и нести за него ответственность. Развитие – не просто «удел» детей и подростков. Возможность развития мы считаем одной из сущностных характеристик человеческого бытия. Если человек в наше быстро меняющееся время перестает развиваться, он начинает деградировать, его знания и умения теряют свою ценность, он оказывается на обочине жизни. Мы стремимся работать с нашими клиентами (подростками, их родителями и специалистами) в их «зоне ближайшего развития», помогая им искать способы и ресурсы для удовлетворения актуальных потребностей, решения насущных жизненных задач, преодоления трудностей, тем самым расширяя спектр новых возможностей. Мы считаем также, что поддержать другого человека в развитии может только тот, кто сам стремится развиваться, для кого новый опыт, получаемый в работе с клиентом, находится в его собственной зоне ближайшего развития. Тогда рабочий контакт специалиста с клиентом имеет шанс стать подлинной встречей свободных развивающихся субъектов.
  • Социальность, рассмотрение трудной ситуации человека в контексте социального окружения: предполагая, что субъективные представления каждого участника ситуации равнообоснованны, мы тем самым смещаем локус проблемы в пространство их взаимодействия. Дело не в особенностях кого-либо из участников, а в столкновении их интересов, несоответствии взаимных ожиданий, т.е. мы имеем дело с проблемной ситуацией. Соответственно и решение находится в социальной плоскости, при этом проблемная ситуация становится предметом обсуждения, а проблемная система преобразуется в задачу для поиска ресурсов. Более того, для ребенка и подростка только ближайшее социальное окружение может стать ресурсом для развития и поддержкой в движении по изменению своей ситуации.
  • Системность: мы рассматриваем социальные сообщества (семью, педагогический коллектив, класс и любые другие) не как механическое объединение разных личностей, а как систему, в которой появляются и проявляются качественно новые свойства, не присутствующие ни в ком индивидуально, когда целое становится больше, чем сумма его частей. Такой взгляд позволят нам по-новому увидеть как проблемы, так и возможности их решения.
  • Ориентация на ресурс: мы рассматриваем каждого человека, семью, сообщество как обладающих собственными ресурсами для качественного улучшения жизненной ситуации, для развития, сколь бы «проблемной», «неблагополучной» ситуация ни выглядела. Мы верим, что у любого ребенка, подростка, взрослого, каким бы «трудным» он ни казался, есть ресурс для развития и в каждой проблемной ситуации заложены возможности для ее разрешения.
,